"Никто не праведен!" Р.С. Спрол.

Псалмопевец спрашивает: «Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, – Господи! кто устоит?» (Пс. 129:3).

Вопрос очевидно риторический. И единственный очевидный ответ: никто.

Вопрос поставлен в условном наклонении. Это просто рассмотрение ужасных последствий, в случае, если Бог будет замечать беззакония. И мы с облегчением вздыхаем, говоря: «Слава Богу, что Он не замечает беззаконий!»

Но это ложная надежда. Мы пришли к тому, что поверили бесконечной череде ложных утверждений, что нам нечего боятся Божьего суда. И мы можем быть уверены, что, если Он и способен судить вообще, то Его суд будет легким. Если мы все не пройдем Его тест, то ничего страшного, Он будет оценивать нас относительно нас самих. В конце концов, это же аксиома, что человеку свойственно ошибаться, а Богу свойственно прощать. Эта аксиома настолько утвердилась у нас в умах, что мы предполагаем прощение не как один из вариантов божественного действия, а как что-то совершенно присущее самой божественности. Мы думаем, что Бог не только может прощать, но что Он должен прощать, иначе Его нельзя считать благим Богом. Как быстро мы забываем о прерогативе Бога: «кого миловать, помилую; кого жалеть, пожалею» (Рим. 9:15).

В наши дни мы стали свидетелями затмения Евангелия. Темная тень, которая закрывает свет Евангелия, не ограничивается только Римским Католицизмом или либеральным Протестантизмом; она тяжело висит внутри Евангельского сообщества. Сама фраза «проповедь Евангелия» теперь описывает все что угодно, кроме проповеди Евангелия. «Новое» Евангелие — это то, которое не уделяет греху никакого внимания. Этому Евангелию не нужно оправдание. Оно с готовностью отказывается от того, что вменение праведности Христа жизненно важно для спасения. Мы заменили вмененную праведность Христа «безусловной любовью». И правда, если Бог любит нас всех безусловно — то кому нужна праведность Христа?

Но реальность в том, что Бог замечает беззакония, и являет Свой гнев из-за них. Апостол Павел, прежде чем раскрыть сокровище Евангелия в Послании к Римлянам, подготавливает для него место: «Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков…» (Рим. 1:18).

Этот текст утверждает настоящее откровение действительного гнева от реального Бога против настоящего безбожия и неправедности людей. И никакое использование изобретенной идеи о безусловной любви Бога не может смягчить эту реальность.

Человеческая дилемма вот в чем: Бог свят, а мы нет. Бог праведен, а мы нет. Естественно в нашей культуре в открытую признается, что «никто не совершенен». Даже наиболее оптимистичные гуманисты признают, что человечество испорчено.

Но, в конечном счете… О, вот здесь то и есть загвоздка. Как и мусульмане мы считаем, что Бог будет судить нас по нашему «счету». Если наши хорошие дела перевесят плохие, то мы точно попадем на небо. Но если наши плохие дела перевесят хорошие, то, увы, мы испытаем гнев Бога в аду. Может мы и запятнаны грехом, но мы же не разрушены им полностью. Мы же все еще имеем возможность уравновесить наши грехи нашей праведностью… Это самая чудовищная ложь из всех возможных. Мы не только заявляем о подобной праведности, но и стараемся ее достичь, хотя ее нет. Наша праведность это миф, и ни в коем случае не безобидный. Нет ничего более опасного для неправедного, чем надеяться на иллюзию.

Как раз против этой иллюзии Павел подчеркнуто цитировал из Псалтыри: «Итак, что же? имеем ли мы преимущество? Нисколько. Ибо мы уже доказали, что как Иудеи, так и Еллины, все под грехом, как написано: нет праведного ни одного; нет разумевающего; никто не ищет Бога; все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного» (Рим. 3:9-12).

То, что входит в эти строки из Нового Завета настолько радикально, что если бы современная церковь поверила этому, мы бы увидели такое пробуждение, которое затмило бы Реформацию и заставило бы ее выглядеть неважной. Но нынешняя церковь не верит содержимому этих строк: «Нет праведного ни одного».

Кто верит, что кроме Иисуса нет ни одного человека, без исключения, кто был бы праведен. Нет ни одного не возрожденного человека, кто бы понимал что-то о Боге.

Поиск Бога? Мы полностью изменили общее прославление, чтобы привлечь «ищущих». Но если прославление должно быть изменено для «ищущих Бога», то оно полностью должно быть направлено на верующих, поскольку только они ищут Бога.

Все отвернулись от Бога. Все стали непригодными для духовных дел. В корне — никто даже не делает ничего хорошего — никто.

Благо — это относительный термин. Он определяется неким стандартом. Если мы определяем этот стандарт, то мы можем себя поздравить и утешаться приобщением к нему. Но если Бог устанавливает стандарт, и Его стандарт включает в себя внешнее поведение (совершенное соответствие Его закону в поступках) и внутреннюю мотивацию (все наши действия должны проистекать от того, что мы любим Его совершенной любовью), тогда мы быстро видим, что наша так сказать «благость» вообще не благость. Тогда мы понимаем, что Августин имел в виду, когда говорил, что самые лучшие дела человека не более чем «блестящие пороки».

К чему все это? К тому, что это простое уравнение. Если Бог требует совершенной праведности и совершенной святости, чтобы пройти через Его совершенный суд, тогда у нас серьезные проблемы. Либо мы полагаемся на свою праведность, которая совершенно не адекватна требованиям, либо мы ищем убежища в праведности иного, чужой праведности, праведности, которая нам не свойственна.

И единственно место, где мы можем найти такую праведность — во Христе — и это и есть благая весть Евангелия. Уберите этот элемент чужой нам праведности, которую Бог «засчитывает» или «вменяет» нам, и у нас вообще не останется библейского Евангелия. Без вменения, Евангелие становиться «иным благовествованием» и такое «евангелие» не приносит ничего, кроме проклятия Божия.

С праведностью Христа, обещанной нам через веру, мы получаем надежду спасения. Мы становимся причисленными к благословенным, которым Господь не вменяет греха (Рим. 4:8).

www.ligonier.org

Статья взята с сайта: http://refspb.ru/2012-09-25-12-53-41